[ezup]

Украинская БМП-2, подбитая в 2015. Фото взято в feldherrnhalle.livejournal.com

Одним из очевидных итогов военных действий на Украине стало ясное понимание того, что легкобронированная боевая техника себя исчерпала в качестве основного боевого средства пехоты.

То, что при выборе между плавучестью и уровнем защищённости бронемашины надо делать выбор в пользу защищённости, в принципе, уже очевидно любому нормальному человеку – на той же Украине плавающая техника, как правило, переправляется через реки по понтонным мостам, так как не может выйти сама на речной берег.

Однако на самом деле проблема намного шире, и она уже теперь не сводится к самой технике, а затрагивает и экономику, и промышленные возможности страны. А кроме того, вопрос уже не в том, броня или плавучесть.

Сначала – короткий экскурс в историю.

От БТР к БМП

Машины, похожие на бронетранспортёры, появились довольно давно. Так, во время Первой мировой войны в России существовал проект машины на шасси полноприводного грузовика, которая должна была бы доставлять отряд бойцов с наганами, гранатами и кинжалами к первой вражеской траншее и давать им возможность ворваться в неё.

В 20-х годах в мире появлялись «бронемашины, похожие на бронетранспортёр», но до применения их в качестве машины, на которой пехота ведёт бой, не доходило. Это были транспортёры с неясной тактической нишей, скорее – внедорожные бронегрузовики.

Burford-Kegresse, Британия, 1926 год.

Пионерами массового применения БТР стали немцы, а их «Спецмашина 251» – Sd.Kfz 251, стала одним из символов вермахта (250-й бронетранспортёр в силу размеров такой славы не сыскал).

БТРы дали мотопехоте уникальную возможность не просто передвигаться следом за танками, но и вести бой с ходу – пулемёты нескольких машин давали возможность открыть шквальный по тем временам огонь, а скорость затрудняла поражение стреляющих через борт пехотинцев ответным огнём, особенно плохо стреляющей советской пехоте.

Sd.Kfz 251, основной БТР вермахта

Американцы тоже внедрили у себя такое боевое средство, хоть и использовали его куда менее дерзко, чем немцы. Их полугусеничные «халфтрэки» М2 и другие в некоторых странах были в строю ещё совсем недавно.

Американский полугусеничный БТР White M2 Half-track 1941, обращаем внимание на установку пулемётов, это необходимо для ведения боя с машины. Фото: favcars.com

Ещё стоит отметить полностью колёсный «Скаут Кар», также вошедший в историю как М3. Эта машина должна была применяться в основном как разведывательная, что ясно следует из названия, но бывало всякое, особенно в Красной Армии, где эти бронемашины применялись широко и снискали заслуженную любовь бойцов и командиров.

В самой РККА отечественных БТР в войну не было – ни ТБ-42, ни Б-3 серию не увидели. Массовая постройка бронетехники для мотострелков началась уже после войны. Часть дивизий Советской армии получила плавающие БТР-50, созданные на шасси лёгкого плавающего танка ПТ-76. Но такие БТР оказались в меньшинстве. Большую часть парка подобной техники составляли построенные на агрегатах грузовиков ЗиС-151 и позже ЗиЛ-157 трёхосные БТР-152.

Эти машины по своей идеологии повторяли немецкие и американские БТР времён Второй мировой, то есть бронекоробка с открытым верхом, позволяющая бойцам вести огонь через борт (в нашем случае и через бойницы в борту), вооружённая пулемётом, установленным открыто.

Вместе со 152-ми в строю стояли БТР-40, производимые на агрегатах грузовика ГАЗ-63. Эти машины фактически повторяли «Скаут кар» на отечественной базе. Шасси грузовиков дали этим машинам массовость и дешевизну, весьма важную для небогатой экономики СССР конца 50-х годов. Но требованиям общевойскового боя эти машины не соответствовали.

Главной проблемой тех лет теоретики видели нулевую окопоходимость – ни БТР-40, ни БТР-152 не могли преодолевать окопы, двигаясь со спешенными мотострелками следом за танками, или могли, но лишь самые узкие траншеи, которые можно было пересечь по диагонали – такая возможность была редкой.

Второй проблемой была плавучесть. Европейский ТВД с большим числом рек, плотин, которые могли бы быть разрушены, а также требования высадки морских десантов заставили отечественных военных и конструкторов верить в необходимость обеспечения плавучести лёгкой бронетехники. Вкупе с бедным выбором двигателей, которые могла предоставить советская промышленность в те годы (а в целях массовости и дешевизны они должны были быть автомобильными), это приговаривало советскую лёгкую бронетехнику к тому, что толстой её броня никогда не станет.

В конце 50-х армия получила БТР-60П. Машина имела два шестицилиндровых бензиновых двигателя ГАЗ, созданных на базе автомобильных, общей мощностью 180 л. с., плавучесть и движитель для движения на воде, четыре оси и, как следствие, способность преодолеть окоп или траншею, но по-прежнему тонкую броню. Чтобы как-то повысить её стойкость к пулям и осколкам, ей придали большие углы наклона.

БТР-60П на параде. Видны открытый верх, углы наклона бронестенок

В начале 60-х до теоретиков дошло, что вокруг ядерная эра, и ядерное оружие будет применяться на поле боя. Встал вопрос – а как пехота в открытом сверху БТР переживёт поражающие факторы ядерного взрыва? Танки, с которыми должны были взаимодействовать БТР, могли обеспечить сохранение боеспособности экипажа в нескольких километрах от эпицентра ядерного взрыва небольшой мощности, а БТР, получается, что не мог.

Ответом стало появление на БТР крыши. Последствием крыши – невозможность быстрого спешивания и невозможность быстро покинуть поражённую (и, например, загоревшуюся) машину в бою.

БТР-60ПА. Видны люки в крыше и их размеры.

Чуть позже стало ясно, что, во-первых, надо как-то стрелять из-под брони, раз уже у нас ядерная война, а во-вторых, как-то бороться с лёгкой бронетехникой противника, на которой стали «прописываться» пулемёты калибра 12,7-мм. Так, у БТР появилась башня с самым мощным пулемётом в мире – 14,5-мм КПВТ. Советский бронетранспортёр принял окончательный вид.

БТР-60ПБ. Фото: Odissei123/warriors.fandom.com

Далее эволюция БТР шла только путём непринципиальных изменений. На БТР-70 сделали помощнее силовую установку и ввели возможность отключения одного из двигателей. Чтобы не заставлять солдат под шквальным обстрелом вылезать по одному на крышу бронемашины через узкие люки, БТР оснастили маленькими люками между второй и третьей осью.

Это сделало спешивание чуть более безопасным, правда, при условии, что БТР не едет. Но именно, что чуть. Ни быстрое покидание десантом машины, ни спешивание в непростреливаемую с фронта зону у БТР-70 не появились, броня тоже не стала лучше.
Распространение тактического ядерного оружия в НАТО и рост его количества в Советской армии говорил о том, что разрушения плотин и дамб в Европе в ходе войны будут массовым явлением, зоны сплошного затопления будут везде и будут обширными, и всё это требовало сохранения плавучести. И её сохраняли.

БТР-80 получил дизель, нормальные боковые двери, полноценный угол возвышения пулемёта. БТР-82 – новый орудийный модуль, средства связи и ночную оптику, дизельный двигатель стал мощнее, но концептуально это была всё та же тонкостенная коробочка, неспособная защитить экипаж и десант даже от пулемёта калибра 12,7 мм.
Это и сейчас так.

Отдельным подвидом пехотной бронетехники стали БМП – чисто советская инновация, бронемашина, которая должна была по замыслу дать мотострелкам возможность вести бой, не покидая забронированный объём, возможность поражать любые виды бронетехники, и всё это в сочетании с высоким уровнем подвижности и плавучестью. Возможность всё это делать именно из-под брони диктовалась именно поражающими факторами ядерного оружия, а ценой такого замысловатого набора возможностей опять оказалась тонкая броня – да ещё и знаменитый на весь мир уровень «комфорта» в предельно обжатой по габаритам машины.

На смену БМП-1 пришла БМП-2, отличавшаяся с точки зрения боевого применения другой башней, сокращенным составом десанта и главное – 30-мм автоматической пушкой вместо 73-мм орудия, доказавшего к тому времени свою полную неадекватность. У неё ещё и появился хороший угол возвышения – афганская война требовала.

Варианты машин БМП-1Д и БМП-2Д с усиленной бронёй появились в Афганистане как ответ на предельно низкую защищённость, но рассматривались они как некая аномалия: считалось, что Афганистан – это нечто временное, почти недоразумение, а вот настоящая война, она будет там, в Европе.

Украинская БМП-2, подбитая в 2015. Фото взято в feldherrnhalle.livejournal.com

В отличие от БТР, продолжавших эволюционировать при СССР, БМП остановились на «двойке». БМП-3, появившаяся в конце существования СССР, родилась не в результате эволюции концепции бронемашины, предназначенной для ведения пехотой боя в условиях ядерной войны, а в попытке пристроить лёгкий танк, который не пошёл в серию, и в итоге переродился как БМП, с совершенно чудовищной посадкой бойцов. Те, кто хвалят эту машину, должны попробовать выскочить из неё под обстрелом с мест по бортам от механика-водителя, за курсовыми пулемётами, будучи с оружием и в бронежилете.

В целом же ранжирование боевых свойств у БМП-3 осталось старым – огневая мощь, подвижность, защищённость, как у танка. Последняя у этой машины выше, чем у любой другой советской БМП или БТР, но, увы, для надёжной защиты бойцов внутри, требует таки поражающих факторов ядерного взрыва вовне.

Лёгкой советской бронетехнике были свойственны такие «болезни» как: недостаточный уровень защищённости, даже от стрелкового оружия (кроме БМП-3, которая от стрелковки защищает полностью), невозможность быстрого спешивания (БТР), невозможность мгновенного покидания машины при её поражении, невозможность высадки в непростреливаемую с фронта зону (БТР, для двух бойцов – БМП-3), нулевая (БМП) или недостаточная (БТР) стойкость к подрывам, ужасающие условия обитаемости, особенно в жарком климате.

Всё это привело к такому порочному явлению, как езда поверх брони. Этим пороком страдали в разных войнах многие армии, но только у советской и российской это было всегда, вне связи с тем, где ведётся война и против какого противника. Езда поверх брони породила такое порочное явление, как перевозка на БТР или БМП большего числа бойцов, чем может быть размещено внутри, что в принципе делает невозможным укрыться от обстрела под бронёй.

Причиной последнего порока является то, что когда можно отправить на «крыше» БТР даже два отделения, то не так остро «горит» вопрос о восстановлении вышедших из строя бронемашин, и можно вроде как продолжать наступление в том же темпе, даже потеряв часть БТРов или БМП.

Но это плохая практика по массе причин, например, потому, что БТР и БМП – это ещё и носитель оружия, и сокращение числа бронемашин означает снижение огневых возможностей мотострелков при продолжении постановки им «полновесных» боевых задач, отталкиваясь от их штатов, и соответствия людей в строю штатной численности.

После краха СССР к порокам добавились, во-первых, массовое использование вместо БТР тягачей МТЛБ, которые защищены ещё хуже и слабее вооружены, массовое применение ВДВ в качестве мотострелков на штатной технике, защищённой ещё хуже, чем МТЛБ (БМД легко поражается из ручного пулемёта и винтовки), недуг, казалось бы, изжитый ранее в Афганистане, где десантников пересадили на БМП. Но нет…

С точки зрения техники, была попытка создать БТР-90, более защищённый, чем БТР-80, обладающий более мощным оружием и лучше подвижностью, но эта машина фактически превратилась в колёсную БМП, очень дорогую для конца 90-х годов и сложную технически.

Следующими попытками «перезапуска» были уже «Курганец» и «Бумеранг», которые, как известно, дальше парадов пока не ездят.

БМП «Курганец» очень крутая машина, но пока в теории. Фото: Wikipedia


А на практике под Киевом воевали БМП-1. Фото – стоп-кадр с видео Минобороны

С началом боёв на Украине, в силу масштабов театра военных действий, российской армии пришлось бросить в бой всё, что у неё было. В бой пошли списывавшиеся ещё во время Афгана БМП-1, и конечно, БМП-2, БМП-3, БТР-80 и 82, БРДМ, МТЛБ…

В принципе, все всё видели. Война на Украине стала для ВС РФ моментом истины, а лёгкая бронетехника попала в условия, для которых она не создавалась.

Смертельная среда обитания на Украине и требования к бронетехнике


Чтобы понять, какой должна стать по итогам этой войны бронетехника, необходим короткий анализ того, как проявила себя имеющаяся.

Факторы, имеющие оперативное значение (резко выявившаяся недостаточная дальность хода при том количестве заправщиков, которое есть у ВС РФ и возможностям службы горючего, например), стоит оставить за рамками данного разбора, ограничившись вопросами тактики.

В 1973 году, по итогам четвёртой арабо-израильской войны, в Израиле был сделан вывод о том, что именно защищённость определяет то, способна ли бронемашина выполнить боевую задачу. Этот вывод израильтяне делали, прежде всего, по отношению к танкам. То, как эта концепция реализовывалась в самом Израиле, вопрос отдельный, нас интересует другая страна, но верность принципа несомненна. В 2022 году на Украине этот тезис нашёл своё подтверждение применительно к лёгкой бронетехнике.

В чём специфика именно этого конфликта?

Во-первых, в огромных масштабах применения противотанкового оружия, поражающего бронемашину в крышу. Надо сказать, что ПТРК Javelin и РПГ NLAW оказались очень сильно переоценены, кроме того, украинцы не смогли реализовать их потенциал полностью.

Но даже в этом случае потери от их огня велики. Украинские психологические операции привели к тому, что сейчас на Западе даже профессионалы оценивают потери бронетехники от противотанкового оружия неадекватно, переоценивая значение последнего.

А значит, что «крышебойки» – это то, с чем мы массово столкнёмся в следующем конфликте, просто потому, что противник, очарованный результативностью применения этих средств (завышенной), будет массово насыщать свои войска именно ими. При этом, если результативность стрельбы по танкам этими средствами оказалась реально ниже ожидаемой, то вот против легкобронированной техники с эффективностью оказался полный порядок, увы.

Во-вторых, характерным является массовое применение противотанковых гранатомётов с тандемной боевой частью. Отечественная бронетехника поражается любым выстрелом с кумулятивной боевой частью, даже не тандемным, но применение по нашим БТР и БМП «тандемов» типа того же немецкого Panzerfaust имеет по-настоящему фатальные последствия для всех, кто находится внутри, несравнимые с обычным выстрелом ПГ-7 и ему подобными.

В-третьих, и это самое главное – в значении артиллерии. Сегодня мы фактически имеем дело с артиллерийской войной, когда основную работу за обе воюющие стороны делают пушки, и процент потерь от артогня существенно выше, нежели в других войнах. Связано это, однако, не с артиллерией как таковой. У обеих сторон есть серьёзные проблемы в ведении контрбатарейной борьбы: у Украины – материально-технические, у России – организационные. Что порождает пресловутые «артиллерийские дуэли», ставшие «визитной карточкой» этой войны, вместо быстрого и эффективного уничтожения украинской артиллерии, в стиле тех же американцев, которые раньше никому не позволяли того, что мы позволяем Украине.

Кроме того, имеет место де-факто отсутствие у сторон ведения полноценной воздушной войны. У Украины, можно сказать, что нет ВВС, у России они есть, но применяются так, как будто это, по выражению одного американского эксперта, «летающая артиллерия». Это натяжка, конечно, но тем не менее нельзя не признать, что переброску боеприпасов для своих пушек по дорогам, как и манёвр артиллерийскими подразделениями, ВКС России Украине делать если и мешают, то куда слабее, чем могли бы с наличным составом самолётов.

России, понятное дело, тоже никто не мешает возить снаряды (ну если только чуть-чуть) и перебрасывать войска, что и дало возможность бесконечно вертеть артиллерийскую мясорубку. Всё это очень грустно, и хочется верить, что генералитет, который управляет войной, будучи к этому просто неспособным, будет обновлён после того, как всё закончится.

В войне с другим противником, хотя бы уровня Польши, так делать уже, скорее всего, не получится, уровень контрбатарейной борьбы у НАТО совсем другой, по коммуникациям они тоже будут бить, но пока мы имеем дело с массированным применением артиллерии, и лёгкая бронетехника постоянно попадает под артиллерийские удары.

Надо сказать, что дурной пример заразителен и, скорее всего, Запад, увидев в росте доли задач, решаемых артиллерией, способ снизить потери, тоже ударится в «артиллерийские штормы», западные военные, тайно действующие в рядах украинских войск, очень интересуются артиллерийскими вопросами. Видимо, нас в будущем ждёт артиллерийская война в исполнении западных стран – с массированным применением высокоточных снарядов, мгновенным открытием точного прицельного артогня по любой обнаружившей себя цели и другими прелестями западной цивилизации, с их уровнем техники, но масштабами, похожими на наши. Что ж, против противника, не всегда способного быстро выбивать проявившую себя артиллерию, может и получиться.

Как себя проявили БМП и БТР под артогнём? Никак. Лёгкие бронемашины поражаются осколками, последние пробивают броню, поражают экипаж и десант и выводят бронемашину из строя. Причём, повторимся, это тренд, степень угрозы со стороны артиллерии будет расти, в том числе для лёгкой бронетехники.

Какой вывод можно извлечь из всего этого? Вывод о том, какой живучестью должны обладать бронемашины мотострелков. Так, защита от тандемных кумулятивных боевых частей требует иметь решётчатые экраны, за ними динамическую защиту, а за ней толстую броневую преграду с эквивалентной толщиной катаной гомогенной брони в десятки сантиметров. Естественно, реально она должна быть комбинированной, что позволит обойтись в 2–3 раза меньшими толщинами броневых преград, нежели при использовании гомогенной брони.

А «крышебойки»? А то же самое, но сверху. Так как тандемной БЧ они пока не обладают, то толстой бронекрыши с динамической защитой поверх неё будет достаточно. Для снижения разрушительного эффекта боеприпасов типа «ударное ядро» (NLAW при пролёте выстрела над бронемашиной), возможны меры по снижению заброневого действия, например, вынос на крышу ряда вспомогательных агрегатов, о чём будет сказано ниже.

Артиллерия? Опять ответом является тяжёлая броня, которая сможет сделать невозможным ни поражение личного состава, ни утрату подвижности даже при самом мощном обстреле, с любой плотностью осколочного потока в котором будет находиться бронемашина при взрыве артиллерийского снаряда где-то рядом. Угрозу по-прежнему будет представлять прямое попадание гаубичного снаряда, но тут ничего не сделать. А вот вскрытия бронекорпуса, как фольги, уже не будет.

Последним чётко видимым трендом, которому нужно обязательно соответствовать, является то, что сейчас даже бронеавтомобили несут вместо тяжёлого пулемёта автоматическую пушку калибром 25–30 миллиметров, в перспективе – 50–57. Вот как, например, выглядит работа 30-мм орудия украинского БТР-4 по нашей (российской или ополченческой – неважно, нашей) БМП в Мариуполе.

Обратите, кстати, внимание на качество прицелов и приборов отображения информации, в наших бронемашинах в основном всё намного хуже, а в старых БМП вообще так же, как и было в 70-х и 80-х. Броня некоей будущей абстрактной бронемашины должны быть неуязвима для такого обстрела, если это получится сделать, то сам факт наличия подобной бронемашины в ВС РФ в значительной степени обесценит автоматические пушки в большей части армий мира.

Если посмотреть на страны Запада, то рост бронезащиты и массы бронетранспортёров и БМП там уже невозможно не замечать, их бронетранспортёры уже нельзя с полным правом называть легкобронированными.

Слева две современные колёсные БМП, Boxer и AMV-35. Справа танк М1А1 «Абрамс» и БРДМ LAV-25 (австралийский вариант ASLAV). Размеры очевидны.

Но их уровень защищённости был бы глубоко недостаточен для условий той же Украины, особенно от огня артиллерии, да и идти по мокрому чернозёму они не смогут.

Единственной страной в мире, где серийно производятся бронетранспортёры с требуемым уровнем защищённости, является Израиль. Их строившийся на базе советского танка «Ахзарит», а сейчас «Намер» – это примерно то, что может обеспечить выживание пехоты и способность машины дожить до момента её доставки на рубеж спешивания.

БТР «Ахзарит»


БТР «Намер»

В России примером того, что нужно, является тяжёлая БМП Т-15 «Армата». Но этой машине ох как далеко до серии, а кроме того, попадание РФ под массу дополнительных санкций, неизбежное ослабление её экономики и ужесточение за рубежом мер экспортного контроля затруднит её производство даже без учёта всех тех проблем, которые есть сейчас. То есть эта бронемашина может быть желаемой целью для производства, но не скоро и в малых количествах, увы.

Т-15 на Параде Победы 9 мая 2015 года. Пока это ещё большая мечта, нежели «Курганец». Фото: Wikipedia

А бронетехника с нормальным уровнем защиты была нужна вчера.

Тактико-технические требования


Сначала сформулируем, что в принципе нужно для бронемашины, на которой воюет пехота.

Защищённость. Именно она определяет то, будет боевая задача выполнена или нет, и по мере того, как у наших противников растут возможности разведки, значение защищённости становится всё выше и выше, так как попадание бронемашины под воздействие оружия противника становится неизбежным. Не стоит также забывать про демографию – больших потерь Россия позволить себе не может, при том, что во врагах у нас будут самые развитые в военном отношении страны. Уровень защищённости, который должна иметь машина, описан выше. Проблемой будет стойкость к подрывам на минах, если приварить V-образный щит под днище и нарастить его (днища) толщину можно легко, как и подвесить сиденья солдат к потолку, то вынести элементы подвески катков за бронекорпус (необходимое условие) можно только на машинах, где это с самого начала предусмотрено конструктивно.

Десантосовместимость. Этого термина в отечественной конструкторской школе нет, а зря. У бронемашины должна быть возможность высадки десанта в непростреливаемую с фронта зону, а также возможность быстрого покидания бронемашины при её поражении. Вместимость БТР должна позволять разместить внутри любой разумный штат мотострелкового отделения. По возможности нужно обеспечить вывоз лежачего раненого вместе с бойцами или единицы группового оружия, например, пулемёта калибра 12,7-мм. Нужна возможность транспортировать внутри длинномерную винтовку такого же калибра или две. При ведении боя с ходу часть мотострелков должна иметь возможность использовать люки в крыше для стрельбы с ходу. Возможно, предусмотреть крепления для нескольких пулемётов снаружи. Наличие бойниц в корпусе при заданном уровне защищённости будет невозможно обеспечить. Банальный, но важный вопрос – посадка бойцов внутри на длительное время не должна приводить к их утомляемости, так как она снижает боеспособность подразделения.

Огневая мощь. Бронемашина должна поражать все типы лёгкобронированной техники, вертолёты и беспилотники огнём пушки, а тяжёлую бронетехнику – с помощью противотанковых ракет. Особо стоит отметить, что необходимы программатор для снарядов с программируемым подрывом и система выдачи внешнего целеуказания для стрельбы по воздушным целям. Это позволит использовать сосредоточенный огонь подраздаления таких бронемашин по беспилотникам противника и отражать массированные роевые нападения дронов, лишать противника возможности использовать квадрокоптеры и другую подобную технику.

О том, какую угрозу в будущем будут нести дроны, можно прочитать в статье М. Климова «Беспилотные «рои» готовятся к бою». На Украине этого пока нет, но скоро такие проблемы станут реальностью, лучше быть к ним готовым.

Также необходимо, чтобы машина могла своим лазерным дальномером-целеуказателем подсвечивать цели для управляемых артиллерийских боеприпасов и авиационных средств поражения. Это несложно, такие вещи в прошлом делались, например – в Афганистане, где смонтированные на БТР снятые с самолётов лазерные дальномеры-целеуказатели применялись для наведения управляемых ракет авиации. Всё это относительно несложно и не так уж и дорого.

Подвижность. Так как БТР или БМП действуют совместно с танками, то для них достаточен такой же уровень подвижности, как у танков.

Экономические затраты. Так как Россия находится под самыми тяжёлыми санкциями в истории, необходимо, чтобы разработка и постройка такой техники не ложились тяжёлым бременем на бюджет. В то же время машин нужно много, и они нужны быстро.

Все эти требования фактически оставляют только один возможный вариант, который бы им удовлетворял.

БТР из танка


Нет иного способа быстро и недорого получить искомые хорошо защищённые бронемашины для мотострелков, кроме как их постройкой из старых танков.
Именно так.

Конечно, для некоторых образцов легкобронированной техники есть интересные и эффективные решения по повышению защищённости, смотрим на эту БМП-3, например.

Не обольщайтесь, в войсках нет таких комплектов

Но, увы, этого просто не достаточно. Такая защита лучше, чем голый корпус, но и только. Нужно иметь защищённость классом выше. Такая работа тоже должна быть проведена, так как переделанных из танков тяжёлых БТР будет меньше, чем мотострелковых отделений в армии, да и потребуется время, чтобы их изготовить и поставить в войска.
Но направление главного удара – это именно переделка танков в тяжёлые БТР.

Во-первых, все работы по перестройке можно выполнить на ремонтных заводах, не занимая этим ни Тагил, ни Омск, производственные возможности которых, как тут выяснилось, ограничены.

Во-вторых, для таких машин уже есть корпуса, двигатели, трансмиссии, ходовые части, возможно, гусеницы, хотя они могут быть изношены.

В-третьих, для таких машин есть учебные пособия и даже тренажёры. Это означает сниженные расходы и быстрые сроки создания.

На хранении в РФ находятся тысячи танков. Часть из них в разукомплектованном состоянии, частично разобранная и с обширной коррозией, но при глубокой переделке танка в БТР всё это можно устранить «явочным порядком» – при разборке, дефектовке и сопутствующих переделке танка в БТР ремонтных работах. Запасы этого «сырья» – уже потраченные деньги, которые не надо будет тратить снова.

Как сделать бронемашину, которая по своим требованиям соответствовала бы тому, что указано выше?

Во-первых, придётся отринуть отечественный опыт. В России в экспериментальных целях были созданы такие машины, как БТР-Т на базе танка Т-55, а также мелкой серией были произведены примерно 10 единиц боевых машин огнемётчика БМО-Т на базе танка Т-72.

БТР-Т, видна компоновка

Их конструктивной особенностью является то, что моторно-трансмиссионное отделение (МТО) осталось на своём изначальном месте, а бойцы – мотострелки или огнемётчики, располагаются в том объёме обитаемого отделения, где ранее находилась башня.

Боевая машина огнемётчиков БМО-Т, фото Wikipedia

Такие машины имеют больший (по сравнению с лёгкими БМП-1,2,3 и БТР) уровень защищённости, но на этом их достоинства заканчиваются. Обеспечить возможность эффективно действовать мотострелкам эти машины не могут в силу неудачной и стесненной компоновки.

Есть, однако, потенциально более успешный вариант. Существует техническая возможность «развернуть» танк МТО вперёд, перепроектировать расположение его броневых деталей, изменить натяжение гусениц и получить в итоге то же танковое шасси, но с двигателем впереди. А сзади – полноценно оборудованный отсек для десанта, с люком или даже рампой в кормовом броневом листе.

И вот такая компоновка как раз и обеспечивает все те преимущества для десанта, которые делают бронетранспортёр эффективным. Нужно сказать, что переделкой танков в БТР или БМП «баловался» много кто.

В современной истории это, например, иорданцы, уже давно представившие свой «Темсах», а позже выкатившие новый БТР на базе старого танка «Центурион».

Особый случай – Украина, показывавшая удачные БМП-55 на базе танка Т-55 и БМП-64 на базе Т-64, построенные по описанной выше схеме – с «переворотом» танка и переносом МТО вперёд.

БМП-55 на базе танка Т-55


БМП-64 на базе танка Т-64

Таким образом, становится ясно, как переделывать в БТР танки. Понятное дело, нам придётся усиливать броню, и не только лобовую. Придётся ставить какой-то серийный боевой модуль с пушкой и ПТРК, вписывая его в корпус (что куда проще, чем вписывать его же в корпус БМП-2). Серийный, потому что надо недорого.

Пушку только придётся модернизировать под применение снарядов с программируемым подрывом, иначе нечем сбивать маленькие беспилотники, и систему передачи данных с зенитных средств придётся внедрить. Возможно, дополнительные пулемёты на крыше, пусть и за счёт угла поворота ствола на боевом модуле, впрочем, тут могут быть разные варианты. В качестве того самого оборудования на крыше, которое примет на себя удар, можно рассмотреть подъёмные мачты.

Оптико-электронная обзорная турель с подъёмной мачтой на бронемашине Ratel южно-африканского производства. В нашей стране вместо разведывательного оборудования может быть пулемёт.

Такая мачта может просто позволять «заглянуть за стену», а может поднимать не только оптическую обзорную систему, но и пулемёт с прицелом. Наличие у такого пулемёта стабилизации и жёсткой фиксации во время стрельбы позволяет использовать его вместо снайперской винтовки. Вариантов на самом деле много. Также на крышу может быть вынесен ЗИП, установленный на кронштейнах выше динамической защиты.

Остаётся только выбрать базовый танк, который будет переделываться.

Снова в бой


Из всего танкового парка РФ оптимальными машинами под переделку были бы старые варианты Т-72, которых, увы, ещё немало в войсках. К сожалению, эти танки очень востребованы, так, Т-72А (1979 г.) воюют в ополчениях республик Донбасса, и используются в соединениях российской армии, а Т-72АВ (1985 г.) активно используется российской армией на Украине.

Темпы производства танков в РФ сегодня таковы, что в большой войне не покроют потерь. Таким образом, наличие Т-72, которые могут быть модернизированы или хотя бы отремонтированы и брошены в бой, является критически важным. В случае чего, это будет наш самый главный танковый резерв. Даже, наверное, единственный.

Очень неплохим кандидатом на переделку в бронетранспортёры является Т-62М. Помимо наличия большого количества этих танков на хранении, у него есть ещё одно интересное отличие от всех прочих – очень высокая для танков защищённость экипажа от подрыва на минах.

Цитата:

«Имеется противоминная защита, в этом вопросе машина даже лучше Т-72А, Б, 90.

Снаружи к передней части днища был приварен жесткий ячеистый каркас высотой 80 мм из швеллера или уголка с дополнительной полкой, ячейки которого закрыты снизу шестью стальными броневыми листами 2 толщиной 20 мм, в свою очередь, приваренными к каркасу. Таким образом, днище танка и каркас с броневыми листами образуют жесткую коробчатую конструкцию. В отделении управления между днищем и крышей установлена распорная стойка 3 в виде стальной трубы диаметром 108 мм и толщиной стенки 10 мм.

Сиденье водителя установлено на специальном стальном полике, закрепленном на левом редане днища и на стенке стеллажа для аккумуляторных батарей с зазором 30 мм между днищем и поликом. Введено дополнительное крепление трубы кулисы в виде хомутика, прикрепленного болтами к четырем бойкам, приваренным к днищу. Над первой парой торсионов подвески установлен доработанный кожух с наклеенным на него ковриком 5 из пористой резины толщиной 20 мм для защиты ступеней водителя от вибрации днища 6. Введена дополнительная крышка люка запасного выхода из стали толщиной 20 мм, установленная снаружи под основной крышкой.

Сравнительные испытания танков Т-62 серийного и с устройством повышения ПМС описанной конструкции показали, что эти устройства обеспечивают удовлетворительную защиту экипажа и внутреннего оборудования при взрыве под передней частью днища мины ТМ-57, а под передними опорными катками – типа ТМ-62М (тротиловые эквиваленты соответственно 8,3 и 9,0 кг).»

Ссылка.

Увы, но опять вмешивается реальность. Т-62М – это также важный по значимости резерв ВС РФ. Так, несколько дней назад эшелон таких танков был переброшен в Мелитополь (фото).

Фото: Телеграм.

Зачем они там – вопрос открытый, Россия не могла потерять в боях столько танков более «свежих» типов, чтобы потребовалась нужда ставить в строй Т-62М, такого даже украинцы не утверждают. Возможно, они будут использованы для формирования новых танковых частей, или, как вариант, для придания частям ВДВ, действующим со своим штатным оружием и техникой под Николаевым, где у противника планируется наступление и есть превосходство в силах.

Ещё один вариант – усиление этими танками частей Росгвардии, которые, как уже ясно, по своему прямому назначению в таких количествах не нужны, тогда как дефицит нормальных войск давно налицо.

Так или иначе – первая большая война, и они понадобились. Кроме того, эти танки уже сыграли важную роль в восполнении потерь сирийской армии и могут понадобиться ещё.

Это, опять же, говорит против того, чтобы резать под тяжёлые БТР именно Т-62М или МВ. Что же тогда остаётся?

Остаются Т-55. Количество таких танков на хранении, по разным оценкам, может доходить до 2 500, впрочем, возможно, в это число включаются и Т-54. Обычно их состояние очень плохое, хранятся они вот в таких условиях.

База хранения на Дальнем Востоке. Копирайт на фото


База хранения в Нижнем Тагиле, на переднем плане Т-55

Но для их конвертации в тяжёлые БТР это неважно. Всё равно корпус будет резаться. Да, придётся взять с хранения новые или капитально отремонтированные двигатели, видимо, более мощные и за счёт наличного резерва комплектующих провести обновление МТО этим машинам и их подгонку под некий единый стандарт.

Много ли брони удастся «повесить» на старый танк? Возьмём для образца украинскую БМП-55, которая вполне может быть образцом того, «в какую сторону думать».

Как видно из фото, у машины нет динамической защиты, нет усиления крыши, нет решетчатых экранов, то есть для российских целей нужно наращивать броню, и немало. Сколько?

Ответ нам даёт сравнение массы этой машины с массой Т-55. Если боевая масса Т-55 (и Т-54) составляет 36 тонн, то у БМП-55 на базе Т-55, она составляет 28,5 тонны.

Таким образом, если доводить массу БМП до массы танка, то в предельном варианте, когда весь резерв расходуется только на броню и защиту, у нас есть 7,5 тонн. Или это чуть меньше, чем кубометр стали, «раскатанный» по корпусу, или 0,6 массы БМП-1, полностью пошедшей на броню, или почти что боевая масса БТР-Д (8 тонн). Реально, часть резерва по массе уйдёт на что-то другое, ту же мачту с пулемётом и лазером для подсветки целей, но в любом случае резерв по массе исчисляется тоннами.

Теоретически нельзя исключать, что этих тонн окажется недостаточно. Тогда встанет вопрос замены двигателя на более мощный и усиления подвески. Двигатели в первом приближении – В-84, мощностью 840 л. с. от танка Т-72, которые вместе с трансмиссиями и на хранении в ВС РФ есть, и в крайнем случае может быть произведён серийно в больших количествах.

Вопрос о возможности усилить подвеску требует конструкторской проработки, и на этом пока лучше остановиться. Но так или иначе, что бы там в итоге не получилось, а подобная, построенная на базе танка машина, будет самой защищённой отечественной бронемашиной для мотострелков и одной из самых защищённых в мире, а кроме того, будет стоить менее, чем БМП-3 или БМД-4. И самое главное – может быть получена относительно быстро в больших количествах. Вопрос защиты от осколков артиллерийских снарядов, выживания при попадании в машину любого выстрела из РПГ и многих типов управляемых ракет в ней будет решён.

Люк-рампа для выхода десанта на БМП-55. Для таких люков возможно реализовать режим экстренного сброса, а в самом бронелисте люка выполнена дверца, для входа и выхода в спокойной обстановке. Фото: bm-oplot.livejournal.com

Даже 1 000 или 1 500 подобных тяжёлых БТР будут означать очень существенное снижение потерь наших войск. Коль скоро армия не может уничтожать вражескую артиллерию в нужном темпе, надо, по крайней мере, снизить потери от её огня хоть где-то.

Не нужно понимать это как приговор лёгкобронированной технике вообще – она останется, но теперь это будет нишевое средство. А на направления сосредоточения основных усилий должны быть тяжёлые машины.

Но для того, чтобы подобные БТР появились в войсках, нужно, помимо технических проблем, решить одну организационную – вопрос с нормативной базой.

Жизнь или смерть


О том, какой хаос царит в разработке новых вооружений и военной техники, красочно описал в своих статьях М. Климов «Наши «Войны Пентагона». Реалии отечественных военных НИОКР» и «Наши «Войны Пентагона» – 2. Хаос опытно-конструкторских работ». Хотя в статьях упор на военно-морскую тематику (автор служил в ВМФ), в области создания боевых машин для сухопутных войск всё примерно так же, и итог тоже заметен – ни «Армата», ни «Курганец», ни «Бумеранг» до серии не доведены. И важный момент – при таких подходах никогда и не будут доведены. Реально – никогда.

В случае с тяжёлыми БТР ещё и в полный рост встаёт проблема запрещённого использования бывших в употреблении комплектующих в новых де-факто образцах военной техники, которым нужно проходить процедуру госиспытаний и принятия на вооружение.

Надо отчётливо понимать – модернизация правовой базы для МО – очень тяжёлая задача. В мирное время она была бы просто не выполнимой. Но сейчас время военное, и шансы сделать пролом в бетонной стене отечественного законодательства есть.

Так, получилось либерализовать процесс закупки беспилотников для Сухопутных войск. Сказать, что в механизме отечественного военного строительства после трёх месяцев тяжёлых боёв «закрутились колёсики», пока нельзя. Но высшее руководство определённо начало подозревать, что что-то не так. Это ещё не возвращение в реальный мир, но предпосылка к нему. А она даёт шансы на перелом ситуации с нормативной базой, который, в свою очередь, даст «зелёный свет» и решению острой проблемы с защищённостью отечественной бронетехники мотострелковых частей и соединений. Просто кто-то должен сделать всё, что нужно, взять на себя это бремя.

Ну или скажем то, что волнует сейчас всю страну – если не сделать, то сдать пост тому, кто сможет сделать. Время военное, вечно делать вид, что ничего не происходит, всё равно не получится.

Проблему, острота которой будет нарастать просто лавинообразно буквально завтра, нужно решать сегодня.

Автор:

Александр Тимохин