[ezup]

Та, ныне забытая трагедия, всколыхнула Российскую империю не меньше, чем гибель «Курска» Российскую Федерацию. Событие жуткое – в мирное время погиб со всем экипажем боевой корабль. Не то чтобы этого не бывало раньше – бывало: был взрыв на клипере «Пластун» в 1860 году, с 75 погибшими.

Была гибель клипера «Опричник» в Индийском океане.

«Опричник» вышел из Батавии во вторник 10 декабря 1861 года… По выходу из Зондского пролива 12 числа, в 7 1/4 часов утра «Опричник» был виден под парусами, но вскоре потеряли его из виду. Зондский пролив прошли ночью и взяли курс на SW 45° и первый обсервованный пункт, в полдень был в широте 7°58′S, долготе 101°20’0 от Парижа. Русское судно было вблизи и при легком ветре держало более к северу. С тех пор его более не видали…»

Но это было действительно другое. В первом случае произошел несчастный случай. Взрывы пороховых погребов – явление нередкое во всех странах мира в эпоху еще юной химии. Во втором – океан есть океан и, как это ни печально, он всегда берет свое.

«Русалка» же погибла в Финском заливе, без взрывов и аварий.

Рождение

После проигранной нами Крымской войны отношения между Россией и Великобританией были на грани. И война между империями многим казалась неизбежной. В России вовсю шли реформы, затронувшие буквально все сферы жизни. Коснулись они и Императорского флота. Ушла эпоха парусников, а потребность воевать с гораздо более сильным противником подстегнула морскую мысль на небывалую до того момента высоту. Ответа владычице морей готовили два: крейсерские эскадры небронированных кораблей, которые, по задумке, должны были парализовать морскую торговлю англичан, и броненосную эскадру, для прикрытия Финского залива и столицы – Петербурга.

За образец были взяты мониторы – низкобортные металлические бронированные корабли с малой осадкой, никакой мореходностью, но зато с мощной защитой и артиллерией. Логика во всем этом присутствовала – этим боевым единицам океанские походы не светили. Их дело – за минными заграждениями и при поддержке фортов Кронштадта остановить британский флот и спасти столицу. Ни мореходность, ни ходовые качества в этом деле особо не важны – первостепенны броня и пушки. Конкретно «Русалку» и ее сестру-близняшку «Чародейку» заложили:

В ходе реализации «броненосной» программы Морское Адмиралтейство 14 января 1865 года подписало контракт с подрядчиком Кудрявцевым о постройке двух броненосных башенных кораблей из железа. За основу был взят проект боевого корабля шифр «F» английской фирмы «Митчелл и К°», полностью переработанный инженерами МТК. 29 мая 1865 года на стапелях Галерного острова судостроители произвели закладку килей для кораблей, которые впоследствии получили названия «Русалка» и «Чародейка», что вызвало скандал со стороны православной церкви, которая в результате отказалась освящать корабли с языческими наименованиями.

Скандал этот скорее был из области курьезов. Хотя верящие в то, что монитор погубило именно название, были тогда. Есть они и сейчас. Как бы там ни было, но весной 1869 года мониторы, классифицированные как башенные броненосные лодки, вошли в строй Балтийского флота.

Служба

Что представляла из себя «Русалка»?

Длина корабля составляла 62,9 метра, ширина – 12,8 метра, водоизмещение – 1871 тонну.
Скорость – 9 узлов.
Толщина брони – 115 миллиметров.
На «Русалке» имелись две вращающиеся артиллерийские башни с четырьмя 229-миллиметровыми пушками и четыре скорострельные пушки.
Экипаж – 177 человек.

К этому стоит добавить – от ватерлинии до верхней палубы около полуметра. Тяжелая цель для артиллерии, но потенциальная жертва шторма. Хотя мониторов на Балтике построили много, и проблем с ними особо не было. В пределах Финского залива и при грамотной эксплуатации вполне себе подходящие корабли для своих задач.

А задачи менялись. Угроза нападения английского флота уменьшалась, а после 1870 года и создания Германской империи стала величиной скорее виртуальной, да и флот постоянно рос, пополняясь уже полноценными мореходными броненосцами и броненосными крейсерами.

Мониторы же с каждым годом теряли свою боевую ценность. И если при Бутакове это была действительно эскадра и школа будущих флотоводцев, то к концу 80-х годов получился музей экспонатов, к бою не пригодных, но еще подходящих для обучения новобранцев. Хотя в планах войны уже с Германией мониторы учитывали. И даже, на страх супостату, классифицировали их как броненосцы береговой обороны. В 1891 году «Русалка» прошла ремонт с заменой котлов. И двадцатидвухлетний корабль продолжил свою нелегкую работу по обучению моряков.

Здесь стоит добавить – в те времена к сроку службы кораблей единого подхода не было. С одной стороны, по корпусу они могли находиться в строю и по 50–60 лет. С другой – технический прогресс делал боевые корабли безнадежными стариками уже через 5–10 лет. В Российской империи, как и сейчас, высокому начальству нравилось, когда корабликов много. Это открывало широкие возможности для увеличения финансирования, чинопроизводства и просто тешило душу. В конце концов, ровесники «Русалки» (да и броненосные батареи постарше) будут служить еще в Русско-японскую войну в качестве именно броненосцев. И моряки, обученные на устаревшей технике, добавят головной боли их командирам. В разрезе же трагедии конкретной «Русалки» то, что она осталась в строю, пережив свою эпоху, и стало первым шагом к ее гибели.

Гибель

Когда читаешь материалы той эпохи, да и современных исследователей, трудно понять, чего в этой истории больше – разгильдяйства, непрофессионализма или все-таки стечения обстоятельств?

Все-таки корабль был хоть и старым, но надежным. Командир, 41-летний капитан 2-го ранга Виктор Христианович Иениш, был блестящим офицером, практиком и теоретиком артиллерии, автором ряда трудов. Экипаж тоже неоднократно ходил в этом районе и знал свой корабль.

Да и переход предстоял рутинный, всего-то с Ревеля в Гельсинфорс, а оттуда в Кронштадт. И меры безопасности вроде были продуманы – с «Русалкой» должна была следовать канонерская лодка «Туча». А дальше началось то, что толковать тяжело.

7 сентября 1893 года корабли вышли в море:

1. На корабль не приняли штормовые крышки люков. Для современного броненосца некритично, для монитора – шаг к катастрофе. С такой «высокой» палубой даже средней силы шторм представляет угрозу.

2. Корабль вышел в неспокойную погоду. Опять же, будь это не монитор, ничего страшного бы не произошло. Что-что, а ходить в океане русские моряки умели, причем в любую погоду. А здесь даже не океан, а исхоженная вдоль и поперек Балтика.

3. Командир «Русалки» болел, его мучили сильные головные боли. Несмотря на это он повел свой корабль на зимовку. А адмирал Бурачек, зная об этом, ему не запретил. Логику обоих понять не трудно: опытных офицеров в запасе не было, а переход, повторюсь, предстоял короткий и рутинный.

4. Волнение быстро переросло в девятибалльный шторм, опасный даже для крупных кораблей.

5. «Туча» с «Русалкой» не пошла. Точнее – пошла, но мореходная канонерка под командованием капитана 2-го ранга Николая Михайловича Лушкова быстро обогнала попутчика и дошла до Гельсинфорса самостоятельно. В рапорте Лушков ничего не сказал о судьбе «Русалки». В советские времена писали, что на борту «Тучи» была его молодая жена, и он не хотел рисковать.

6. Адмирал Бурачек до 10 сентября тревогу не поднимал, где находится корабль его отряда не интересовался. Между тем переход в 90 километров даже старая тихоходная броненосная лодка, даже в шторм, могла пройти максимум за сутки. И только когда на берег выбросило шлюпку с трупом матроса, начались поиски. Само собой, на тот момент уже бессмысленные.

Так что же произошло?

Кажется мне, что в начале перехода командира скрутил очередной приступ болезни, иначе бы столь опытный моряк попросту бы вернулся в Ревель. И «Русалка», несмотря на шторм, следовала своим курсом. Экипаж укрылся внизу, иначе единственный найденный труп не объяснить. Когда в 25 километрах от Гельсинфорса Иениш отдал приказ на возвращение, корабль накрыло волной, и он мгновенно ушел на дно, носом примерно на треть зарывшись в ил. 177 человек погибло. Спасенных не было.

«После о случившемся будут много врать»

Осенью 1893 года были организованы масштабные поиски, использовали даже воздушный шар. Впустую. В 1894 году поиски продолжили с тем же результатом. Опять ничего. Зато был вывод.

«Найти этот броненосец в море чрезвычайно трудно, подобно тому как трудно найти иголку в большой комнате или головку булавки, потерянную где-нибудь на дороге. «Русалку» немыслимо отыскать, если на помощь не придет сверхъестественное счастье».

Он поставил точку в поисках.

Надо отдать должное – о семьях позаботились, назначили пенсии. В стране собрали пожертвования, отслужили панихиду. А спустя 9 лет в Ревеле поставили красивый памятник. Было и расследование, был и суд. Правда, наказания, мягко говоря, удивляют. Адмирал за явно выраженную халатность получил выговор, который ни разу не помешал его карьере:

В 1894 году контр-адмирал Бурачек был избран председателем комиссии по производству морских артиллерийских опытов. В 1898 был уволен в отставку с производством в чин вице-адмирала. После отставки Павел Степанович с семьей жил в Санкт-Петербурге, был членом правления Императорского Общества спасения на водах. В 1910 году вышла его книга «Заметки о флоте», подытожившая его мысли и опыт, накопленный за долгие годы службы на флоте. Скончался Павел Степанович Бурачек в 1916 году в Санкт-Петербурге и был похоронен на Смоленском кладбище.

А командира «Тучи» сделали крайним за все и отстранили от службы на три года. Лушков стал начальником Ростовского порта. Но чувство вины у него было. И закончил жизнь он в психиатрическом отделении морского госпиталя.

О «Русалке» же постепенно забыли. Тем более Русско-японская, Первая мировая и Гражданская войны заслонили собой старый монитор и старую катастрофу. Опять тема всплыла в 30-е годы, но, скорее, в разрезе критики «прогнившего царизма». Утверждалось, что советские водолазы корабль нашли. Но никаких документов нет, есть воспоминания.

И только в 2003 году корабль был найден эстонцами там, где он пролежал 110 лет. Тогда и подтвердилось все то, о чем подозревали бездну времени. А картина гибели стала полной и законченной. Что за давностью лет представляет интерес только для историков.

Подводя же итог, именно разгильдяйство и нарушение писанных и неписанных правил привело к гибели корабля.

А неумение извлекать уроки имело следствием то, что такого рода катастрофа стала не последней.

«Русалке» еще повезло – дурной цирк с поиском «англицких диверсантов» свернули. А вот шпиёнов, которые взорвали «Императрицу Марию» и «Новороссийск», ищут до сих пор. Так же, как следы некой американской АПЛ, потопившей «Курск». Конспирология ведь интереснее, чем поиск своих ошибок и осознание того факта, что техника отступлений от правил не прощает.

Автор:

Роман Иванов