[ezup]

Слуга двух господ. В конце октября 1914-го года идеолог пантюркизма и инициатор геноцида армян Энвер-паша буквально втащил Османскую империю в Первую мировую войну. Именно он всячески способствовал проведению операции по обстрелу русских городов-портов на Чёрном море (Севастополь, Одесса, Феодосия и Новороссийск) силами турецкого флота. После этих набегов война для турок стала неизбежностью. При этом стоит отметить, что в стране были и адекватные граждане, противящиеся войне, мотивируя это низким уровнем подготовки личного состава флота и не лучшим состоянием истрёпанной Балканскими войнами армии. Но их голос был благополучно пропущен мимо ушей.

«Меджидие» — рабочая лошадка турецкого флота


В это время «Меджидие» то стоял на постоянном ремонте, то искал повода получить очередную поломку. Не самая удачная конструкция корабля, помноженная на низкий профессионализм турецких моряков, весьма способствовали постоянному докованию.

После «воцарения» на должности командующего ВМС Османской империи немецкого адмирала Вильгельма Сушона действия флота активизировались. 21 ноября 1914-го года «Меджидие» совместно с крейсерами «Гамидие» и «Мидилли» (он же «Бреслау») осуществлял сопровождение морских транспортов с военным снаряжением в район Трапезунда (Трабзон). К тому времени Трапезунд, как и некоторые другие турецкие регионы, стал ареной геноцида армянского и греческого населения, что явилось причиной формирования отрядов самообороны, состоящих из преследуемых властями этносов. Русские корабли заблокировали трапезундский порт минами. Но и в этот раз «Меджидие» повезло, и крейсер вернулся без потерь в Константинополь.

Через два дня крейсер вышел в море с аналогичной задачей – прикрытие транспортного конвоя, идущего вдоль берега, со стороны моря, где с минуты на минуту ожидали русскую эскадру. Несмотря на то, что с русскими им удалось разминуться, разгрузку в Трапезунде отменили от греха подальше и пошли в порт Ризе. После разгрузки «Меджидие» снова вернулся в Константинополь.

Стоит отметить, что остальные корабли прикрытия во главе с крейсером «Гебен» направились на обстрел Батуми. Обстрел, правда, успешным назвать было нельзя, несмотря на несколько погибших человек. В основном пострадали частные дома, здание банка, брусчатка бульвара и две пристани. Учитывая главный калибр «Гебена» (283-мм орудия Круппа), такие потери можно было считать незначительными. Видимо, наличие береговой батареи мыса Бурун-Табие, а также минные заграждения на подходе к порту сдерживали пыл немецко-турецкого экипажа.

Но вернёмся к «Меджидие». Крейсер продолжал нести службу на ниве разведки, снабжения и сопровождения различных транспортов. Так, в январе 1915-го года он доставил в Синоп оборудование для береговой радиостанции и вновь вернулся в Константинополь, не встретив противника.

На пути к смене флага


Наконец, на «Меджидие» поступил настоящий боевой приказ. Согласно ему формировалась группа кораблей, в которую и должен был войти крейсер для артиллерийского набега на Одессу. Командование рассчитывало повторить успешную операцию октября 1914-го года, получившую имя «Севастопольская побудка». Кроме того, адмирал Сушон располагал сведениями о подготовке в Одессе русского десанта для взятия Босфора, поэтому ещё на данном этапе решил нанести упреждающий удар.

В отряд вошли следующие корабли: крейсер «Гамидие» и «Меджидие», эсминцы «Муавенет-и Миллие», «Ядигар-и Миллет», «Ташоз» и «Самсун». Эсминцы, входящие в отряд, были оборудованы приспособлениями для траления мин, правда, судя по последовавшим событиям, это им не помогло.

1 апреля 1915-го года отряд вышел из Константинополя в сторону Одессы. Крейсером «Меджидие» командовал корветтен-капитан Эрнст Бюхсель, он же был командиром всего отряда. Расчёт строился на том, что русские корабли после очередного похода принимают уголь и не смогут вовремя оказать достойного сопротивления. Строй немецко-турецких кораблей выглядел следующим образом: впереди шли эсминцы, задача которых состояла в тралении фарватера, а уже за ними шли крейсера.

В ночь со 2-го на 3-е апреля неприятель подошёл к берегу между Очаковом и Одессой. Несмотря на траловую работу эсминцев, на рассвете 3-го апреля в 6:40 в 15 милях от Воронцовского маяка Одессы «Меджидие» наскочил на русскую мину. Взрыв разворотил корпус, и, принимая забортную воду, крейсер получил крен на левый борт и стал быстро погружаться на дно. Все попытки капитана Бюхселя остановить затопление «Меджидие» к успеху не привели. Глубина в районе затопления крейсера не превышала 13 метров, поэтому, даже опустившись на дно, его надстройки возвышались над водой.

Русские моряки подходят к "Меджидие"

Когда капитан понял, что спасти корабль не удастся, он отдал приказ вывести все возможные корабельные механизмы и артиллерийские орудия из строя. Однако, несмотря на такую бурную деятельность по недопущению попадания корабля в руки противника, команда забыла на борту сигнальную книгу, которая подлежит обязательному сожжению, потому что является «ключом» к вскрытию секретных шифров. Её нашли уже после подъёма крейсера. Подобная ситуация выходит за границы халатности и близка к трактовке «диверсия». Это был второй подобный случай за Первую мировую войну. Первый имел место на захваченном русскими крейсере «Магдебург», когда лейтенант службы связи Балтийского флота Михаил Владимирович Гамильтон в первые минуты обнаружения сигнальной книги не мог даже поверить в такую удачу.

Наконец корветтен-капитан Эрнст Бюхсель отдал приказ покинуть корабль. Экипаж с крейсера сняли эсминцы, ответственные за траление фарватера. Естественно, после потери флагмана отряда ни о каком продолжении операции не могло идти и речи. Отойдя на безопасное расстояние, эсминец «Ядигер» выпустил по «Меджидие» торпеду, попавшую в кормовую часть правого борта. В итоге отряд кораблей, не солоно хлебавши, начал стремительно уходить в море, опасаясь преследования русскими.

Подъём со дна — начало второй жизни


На следующий же день на борт «Меджидие» высадились русские моряки во главе с командиром линкора «Император Александр III» капитаном 1-го ранга Михаилом Иосифовичем Федоровичем для проведения тщательного осмотра и оценки перспектив судоподъёма. Любопытная деталь: на борту «Меджидие» капитан Федорович спас остатки предыдущего «экипажа» — ошалевшую от такого поворота событий курицу. А уже 7 апреля для осмотра корпуса корабля в воду спустились водолазы во главе с поручиком Феоктистом Шпаковичем. Однако для окончательного решения дальнейшей судьбы крейсера из Петрограда прислали полковника корпуса морских инженеров Швецова. В итоге корабль решили поднять и ввести в строй Черноморского флота, который в тот момент нуждался в кораблях данного класса.

Операция подъёма крейсера

Главой операции по судоподъёму был назначен инженер и капитан 2-го ранга Виктор Желиховский. Был разработан следующий план подъёма крейсера: загерметизировать корпус, нарастить борта, чтобы волны не захлёстывали палубу, а после этого откачать всю воду, пока корабль не всплывёт. Такой способ иногда именуют коффердамным. 17 апреля водолазы приступили к работе.

В состав корабельной группы подъёма крейсера вошли спасательное судно «Черномор», транспорт «Вера» (на нём проживали специалисты и находились необходимые инструменты), в качестве буксира был приписан «Ледокол №3» (с 1918-го года – «Джигит»), плавкран, тральщики, а охрану района подъёма поочерёдно осуществляли канлодки «Донец», «Кубанец» и «Терец». К тому же в целях облегчения корабля, а также, что немаловажно, для того, чтобы корабль был менее заметен с моря, с него срезали трубы, сняли орудия и прочее. Ведь турки никак не желали отдавать корабль русским. Так, работы приходилось трижды приостанавливать из-за появления вражеских кораблей в районе операции.

Поручик Шпакович (в фуражке)

Когда поручик Шпакович с группой водолазов подробно обследовал корпус, выяснилось, что пробоины две: одна в носовой части с левого борта от взрыва мины, а другая в кормовой части с правого борта от взрыва торпеды. В мастерских Российского общества пароходства и торговли, специалисты которого также были задействованы в операции, заказали два своеобразных «пластыря» для закрытия пробоин.

Отдельно стоит отметить крайне кропотливую и высокопрофессиональную работу водолазов. Они умудрились даже обнаружить на дне орудийные замки, которые были турками сняты и выброшены в море, дабы не достались русским.

В начале июня после установки пластырей провели пробную откачку воды, которая показала наличие некоторых щелей и трещин, ушедших от внимания специалистов. После повторной герметизации 7 июня начали подъём крейсера «Меджидие». В 14:00 корпус корабля поднялся над водой. Ввиду портящейся погоды и опасности со стороны неприятельской эскадры поднятый крейсер сразу же начали буксировать в Одессу.

Несмотря на то, что до города было всего лишь 15 миль, буксируемый крейсер зашёл в порт лишь в 21:00, т.к. вести его пришлось крайне сложным фарватером, избегая минных постановок. В Одессу корабль попал через Воронцовские ворота с уже поднятым на корме Андреевским флагом. В порту спасательный караван, поднявший такой важный трофей, встречали оркестром.

Продолжение следует…

Автор:

Восточный ветер