[ezup]

Исполнилось пять лет событиям «русской весны» на Юго-востоке. В связи с этим вспомнился один из эпизодов тех бурных событий, всего один день, вместивший столько событий. Он был связан с организацией и доставкой 29 апреля 2014 харьковским сопротивлением груза гуманитарной помощи в осажденный Славянск, который третью неделю держал оборону против наседающей украинской армии и нуждался в продуктах и лекарствах.

Сплошного кольца окружения города еще не было, и со стороны Харькова была возможность прорваться туда. Тогда мы не предполагали, насколько серьезное значение придавали в Киеве нашей, в общем-то, мирной акции, там боялись согласованных действий Донбасса и Харькова и расширения противостояния путчистам.

С представителями ополчения Славянска по телефону мы согласовали перечень необходимых продуктов и лекарств. Это был стандартный набор: тушенка, консервы, крупы, колбасы, сгущенка, сигареты, все что требуется в полевых условиях. Из лекарств особенно нуждались в инсулине, запасы которого в городе подходили к концу. На денежные средства харьковчан, сбор которых мы организовали на главной площади города, и полученные из штаба Олега Царева из Донецка закупили все необходимое на довольно приличную сумму.

Представители от разных организаций харьковского сопротивления, примерно человек 30, на 12 личных легковых автомобилях, распределив по машинам продукты и лекарства, организованной колонной утром выехали в сторону Славянска. До Славянска было примерно 170 км, мы должны были проезжать два небольших города, Чугуев и Изюм.

На машинах была прикреплена наша символика, флаги движения «Юго-Восток» и других организаций сопротивления, транспаранты с лозунгами типа «Славянск, мы с тобой!» Моя машина была головной, я оглянулся и увидел, насколько эффектно выглядела наша колонна, по развевающейся символике было видно, кто мы и кого поддерживаем. В придорожных городах и селах жители радостно приветствовали нас.

Колонна без особых препятствий проехала Чугуев, но довольно скоро мы убедились, что наши действия контролировались с момента выезда из Харькова. За Чугуевом нас остановили две машины ГАИ, и начались медленная проверка документов без объяснения причин нашей остановки и выяснение, куда мы едем и цель поездки.

Вскоре подтянулось ряд машин, и люди в гражданском представились прокурором Чугуева и начальниками местного СБУ и РОВД. Для формы выясняли, куда мы едем, хотя по разговору было видно, что они отлично знают, кто мы и куда направляемся. Их сотрудники внимательно проверяли и переписывали документы, интересовались, что в автомобилях, но обыска не проводили.

Наши начали снимать на мобильники действия проверяющих. Увидев это, начальник СБУ отозвал меня в сторону и попросил прекратить съемку, так как мы можем засветить в Сети его оперативников. С целью не обострять обстановку пришлось удовлетворить просьбу столь неуважаемой мной организации.

На мои объяснения, что везем продукты и лекарства в Славянск, все чугуевские начальники начали убеждать в опасности поездки в тот регион, там ведутся боевые действия, мы можем пострадать и настаивали, чтобы мы вернулись обратно. Мы обратили внимание, что нас обогнали два автобуса, в которых были военные в черной форме.

Переговоры начали затягиваться, стало понятно, что они тянут время и не собираются пропускать нас. Я не выдержал и сказал, что, если нам не предъявляют никаких претензий, мы уезжаем. На словах они начали угрожать, но никаких действия не предпринимали, дорога не была перекрыта. Сел в автомобиль и начал движение, никто не останавливал, остальные машины последовали за мной, и мы медленно покинули место нашей встречи с руководством силовиков Чугуева.

Мы еще не знали, что нас уже ждут впереди не простые милиционеры и оперативники, а обогнавший нас вооруженный отряд внутренних войск с полной выкладкой. В Чугуеве должны были просто задержать нашу колонну на некоторое время, из Харькова уже выехал отряд внутренних войск с задачей не пропустить нас в Славянск. Харьковская милиция в основном поддерживала нас, и для ее усиления в начале апреля в Харьков из Винницы по команде Авакова был направлен отряд специального назначения МВД «Ягуар» и передислоцирована бригада внутренних войск, которые осуществляли захват здания обладминистрации 8 апреля, находившегося под контролем харьковского сопротивления.

Километров за 15 от Изюма военные с автоматами и щитами перекрыли дорогу. Наша колонна стала на обочину, я вышел из машины и подошел к военным выяснить, в чем дело. Они были в черной форме, с автоматами, в касках и черными масками на лицах. По форме узнал охранявших здание обладминистрации винницких военных. Под отдельно стоящим деревом увидел пулемет и понял, что дело принимает серьезный оборот. В машинах у нас были и женщины, к силовому противостоянию мы не готовились, хотя в нашей группе было немало людей, выдворивших «Правый сектор» из обладминистрации и поставивших их на площади на колени.

Ко мне подошел военный с погонами полковника. Выглядел он как-то наигранно, на бедре демонстративно красовался «Стечкин» в пластиковой кобуре, на плече автомат и почему-то напоминал мне атамана времен Гражданской войны. На мой вопрос, в чем дело, сказал, что это проверка, милиция проводит операцию по поиску бандитов. На мое замечание, что милиции здесь не видно, ответил: «Сейчас будет».

Подъехала милиция, подполковник представился заместителем начальника Изюмского РОВД с группой сотрудников ГАИ. Началась проверка документов, фиксация данных водителей и автомобилей, предложено было открыть автомобили и показать, что везем. Все это фиксировалось на видеозапись.

Было видно, что милицию заставили делать эту неблагодарную работу, и она ее с неохотой выполняла. Где-то через час все автомобили были проверены, данные водителей зафиксированы, но нас не пропускали. «Полковник» требовал вернуться назад, объясняя всё сложной военной обстановкой в районе Славянска. Я доказывал, что мы везем продукты для населения и к военным действиям не имеем никакого отношения. Разговор пошел на повышенных тонах, он обвинил меня в поддержке сепаратистов, что он стоял на «майдане» за свободу Украины, а мы поддерживаем бандитов.

На мое замечание, что настоящие офицеры не могли находиться среди шпаны и всякого сброда, который я видел на этом сборище, он стал говорить о своем офицерском звании еще в Советской Армии. На мою реплику «наверное, в звании капитана» промолчал.

Дело в том, что по своей предыдущей деятельности мне часто приходилось контактировать со старшими и высшими армейскими офицерами, и я знал их уровень. А этот клоун по своей внешности, мешком сидящей на нем форме, убогой речи и манере вести разговор никак «не тянул» на полковника, примитив чувствовался во всем. По всей видимости, он был из плеяды «майданных полководцев», которым на той волне прицепили полковничьи погоны, и основным доказательством своего статуса он считал наличие «Стечкина» на бедре.

Пока я с ним переругивался, ребята перекрыли трассу, поставили автомобили и остановили движение в двух направлениях. Это была загруженная магистраль на Ростов и основная артерия на Донбасс. С двух сторон начали собираться пробки, водители проезжающих по трассе автомобилей начали возмущаться задержкой и требовали пропустить их. Обстановка стала нервозной, «полковник» не знал, что делать, и постоянно куда-то звонил по телефону. Из стоявшего автобуса вышла дополнительная группа вооруженных военных

Перед строем военных выстроились наши женщины, развернули случайно оставшийся в одной из машин транспарант «Милиция с народом» и пытались убедить их пропустить нас, но они с каменными лицами никак не реагировали.

Мы сели в автомобили и начали медленно наезжать на строй военных, пытаясь прорвать его. Майор, непосредственно командовавший солдатами, который с ненавистью давно уже смотрел на нас, подал команду солдатам, подошел ко мне и сказал «сейчас положим мордами в асфальт». Со злостью я ответил «попробуй», но движение остановил. Ситуация подошла к критической точке, но последней команды сверху они так и не получили.

Нам во что бы то ни стало надо было доставить продукты и лекарства в Славянск, но пропускать нас явно не собирались. Мы переговорили между собой и решили настаивать хотя бы на доставке продуктов и лекарств. Подошел к «полковнику» и предложил разрешить нам провезти продукты и лекарства. К нам стали походить возбужденные водители проезжающих автомобилей с требованиями разблокировать трассу.

Он связался по телефону и произнес «товарищ генерал», я знал, что в Харькове нет войсковых генералов. Стало понятно, что операцией руководят непосредственно из Киева и придают ей серьезное значение. К их проблемам не пропустить нашу колонну мы добавили проблемы по перекрытию и блокированию серьезной трассы, обеспечивающей связь с Донбассом, где уже разворачивались боевые действия.

В перепалке он схватился за мое предложение провезти продукты и сказал об этом по телефону. Отошел и потом после разговора предложил пропустить одну машину с продуктами. Я сказал, что продуктов много, одной машиной не обойтись.

Мы настаивали пропустить микроавтобус и один автомобиль. Об этом быстро договорились, я потребовал гарантий, что нас пропустят через Изюм. Он подтвердил, что сам будет сопровождать нас до выезда из Изюма. Перед отъездом обменялись номерами телефонов по просьбе подполковника из Изюмского РОВД, на всякий случай, если потребуется связь и помощь.

В микроавтобусе сложили сиденья и под завязку загрузили его, в мою машину оставшиеся продукты и лекарства. Военные все внимательно проверили и потребовали убрать флаги и символику Юго-востока. Нас выехало шесть человек, остальная группа вернулась обратно в Харьков.

За машиной «полковника» без остановок мы быстро проехали Изюм, на выезде из города он вернулся обратно. За Изюмом был блокпост, но нас там даже не остановили, видно, была уже команда пропустить

Километров за десять до Славянска был блокпост ополчения, на баррикаде из поваленных деревьев и покрышек развевались флаги ДНР, мы радостно обнялись с ополченцами. Сожалели, что не удалось провезти наши флаги и водрузить их над баррикадой. На блокпосту ополченцы проверяли проезжающие автомобили, вооружены они были только ружьями, боевогооружия ни у кого не было.

Созвонились с представителями штаба ополчения, с которыми согласовывали поездку. Они приехали и сопроводили нас к концу дня в Славянск к зданию горсовета, где был штаб. Когда ехали по городу, я обратил внимание, что весь город ощетинился баррикадами в узловых точках, построенных по всем правилам из бетонных блоков и мешков с песком. Также был защищен мост через небольшую речушку, проехать через блокпосты можно было только по «змейке», чувствовалась опытная рука военного. У входа в здание горсовета была баррикада из бетонных блоков и мешков с песком высотой более трех метров и извилистым проходом внутрь. Город серьезно готовился к обороне.

До этого я несколько раз бывал в Донецке, и меня удивляло, что город никто не готовился защищать. Была только одна баррикада вокруг захваченного здания обладминистрации из всякого хлама, которая легко простреливалась. Больше в городе ничего не было, непонятно, на что там надеялись.

Продукты сдали на склад в штабе, лекарства я повез в больницу, которую охраняли два молодых парня с автоматами. Они оказались из Харькова, вспомнили начало протестного движения, с чего все начиналось. Обратил внимание на их автоматы, они были потертые и явно не со складов, добывались они, по всей видимости, разными путями.

Вернулись в горсовет, встретились с народным мэром Пономаревым. Он поблагодарил за помощь, его срочно вызвали куда-то по телефону, перед отъездом он попросил нас пообщаться с представителями ОБСЕ, которые сидели в его кабинете.

Почти два часа мы рассказывали им об обстановке в Харькове, что город не принял переворот в Киеве, что там нет российских военных и как пытались не пропустить нас с продуктами в Славянск. Они все фиксировали и кивали головами, обещали доложить своему руководству, и не более того.

Со Стрелковым встретиться не удалось, он был в этот день в Краматорске. Уже начало темнеть, один из наших переговорил со знакомыми командирами ополчения о возможной помощи нам, но у них у самих были проблемы со снаряжением и помочь нам ничем не могли. Ранее заверения о помощи из Донецка и Белгорода также оказалась пустыми обещаниями. На праздники мы готовились провести только мирные шествия, на большее у нас ничего не было. Был уже одиннадцатый час ночи, позвонил подполковник из Изюмского РОВД и поинтересовался, все ли у нас нормально, сказал, что если будут проблемы, звони.

Мы выехали из Славянска и где-то через час подъехали к блокпосту перед Изюмом, где нас уже ожидали десятка полтора военных в форме. Началась проверка документов и обыск машин, проверили даже днища машин с помощью зеркальца. У нас собой ничего не было, и мы к этому отнеслись спокойно. Начались выяснение, где были и что везем. По задаваемым вопросам чувствовалась СБУ, они никак не могли поверить, что при нас ничего нет. Прошло уже много времени, а нас отпускать не собирались, потом предложили проехать в Изюмское РОВД для составления протоколов. Мы наотрез отказались куда-то ехать, понимая, что нас оттуда уже не отпустят.

Позвонил подполковнику из РОВД, он сказал, что ничего не знает и сейчас приедет. Неожиданно старший группы проверяющих предложил нам написать объяснительные, где мы были, и разрешил выехать.

Как-то не верилось, что вот так просто нас взяли и отпустили. Мы опасались, что после Изюма нас на трассе могут ожидать «неизвестные» и из гранатомета спокойно ликвидировать наши автомобили. Проехав Изюм, все были напряжены, машины шли на небольшом удалении друг от друга, но постепенно все успокоились и без проблем доехали до Харькова. Мы еще не знали, что по нам уже принято решение на трассе не трогать, на блокпост была команда нас пропустить, а арестовать на следующий день в Харькове.

Утром меня и еще двух человек, которые организовывали и участвовали в поездке в Славянск, арестовали в разных точках города. В офисе нашей организации СБУ провела обыск, во время которого подкинули ржавую гранату Ф1 без детонатора и травматический пистолет. Нас обвинили в подготовке теракта на День Победы. Большей дикости трудно было представить, что мы можем пойти на такое в святой для нас праздник. По всем телеканалам распространили эту лживую информацию, а 1 мая состоялся суд и нас взяли под стражу. Так закончился для нас этот бурный апрельский день, врезавшийся в память своей неординарностью и стремлением решить невзирая ни на что стоявшую перед нами задачу.


Автор:Юрий Апухтин
Использованы фотографии:livejournal.com