[ezup]

Истребители пятого поколения во всем мире стали неким символом абсолютной мощи — в их боеспособности не принято сомневаться, ими принято гордиться. Их стараются строить все страны, претендующие на звание большой авиационной державы. Пожалуй, единственное, в чем их иногда упрекают — очень высокая стоимость. Программа разработки американского F-22 группой компаний во главе с Lockheed Martin стоила более 60 млрд долларов, F-35 обошелся немногим меньше. Избранный президент США Дональд Трамп еще в декабре написал в своем твиттере, что крайне недоволен стоимостью проекта F-35, что сразу же уронило акции Lockheed Martin.

В своей первой пресс-конференции после избрания он опять обрушился с критикой на проект, заявив, что подумает, не устроить ли конкурс, рассмотрев в качестве альтернативы Boeing F/A-18E/F предыдущего, четвертого поколения. Американский военный авиационный аналитик Пьер Спрей в 1970-х годах входил в группу военных пилотов, инженеров и экспертов в Пентагоне, которая разрабатывала «теорию энерговооруженности-маневренности» (energy-maneuverability theory), приведшей к созданию математической модели расчета параметров истребителя. На основе этой модели была разработана концепция легкого истребителя, в рамках которой в 1970-х годах был построен знаменитый F-16. Спрей также участвовал в разработке технического задания по программе A-X, результатом которой стало создание штурмовика A-10.
Спрей известен тем, что он один из немногих в мире и в США критиковал идею разработки технологически сложного, но при этом дорогого самолета для ведения воздушных боев, которая в результате привела к созданию истребителей пятого поколения F-22 и F-35. Корреспондент Русской службы Би-би-си Павел Аксенов поговорил с экспертом, спросив, стоят ли эти два самолета тех денег, которые в них вложили.

Пьер Спрей: Это была огромная ошибка. Каждый новый F-22, который мы покупаем, каждый новый F-35 ослабляют боеспособность ВВС США. Причина очень проста. Они не настолько хороши. У F-22 некоторые характеристики довольно высоки, а в F-35 вообще нет ничего выдающегося, это просто огромная катастрофа. Но в обоих случаях в них вложили деньги, которые можно было потратить на гораздо лучшие самолеты. Если учесть всю скрытую стоимость проекта, а не только официальную стоимость, каждый F-22 стоит примерно полмиллиарда долларов.

За полмиллиарда долларов можно купить как минимум десять истребителей, которые будут гораздо лучше. Да они просто уничтожают ВВС, спуская деньги на самолет, который в общем неплох, но просто невероятно дорог! А что касается и F-22, и F-35, то оба они еще и настолько трудны в обслуживании, что не будут представлять собой никакой особенной силы в воздухе — их эффективность в военное время будет очень невысока.

Даже с учетом того, что F-22 обладают высокой маневренностью, их совсем немного. Видите ли, неслучайно мы смогли закупить лишь 183 единицы — они просто слишком дорогие. Но для того, чтобы иметь настоящие ВВС, нужна тысяча истребителей, а не 183. Кроме того, это должны быть истребители, которые летают как минимум дважды в день. Частота полетов F-22 и F-35 — от одного раза в четыре дня до одного раза в неделю. Их просто нет в воздухе. Когда самолет стоит на земле — он мишень, когда он летает — он оружие.

Би-би-си: Вы говорите о маневренности F-22 как о его достоинстве.А что, это качество еще может пригодиться истребителям? Вы считаете, что в случае большой войны в воздухе будут происходить маневренные бои?

— Это была великая мечта. Она родилась, если память не изменяет, в начале-середине 1950-х годов. Великая мечта о воздушном бое за пределами прямой видимости. Это термин — «воздушный бой за пределами визуального контакта с целью» [beyond visual range combat]. Другими словами, ты видишь кого-то на своем радаре на расстоянии гораздо большем, чем видно невооруженным глазом. Ты смотришь на точку на экране, захватываешь цель, нажимаешь кнопку — и спустя 30 секунд точка пропадает.

Это была великая мечта. Она остается такой и поныне. Но как это не работало тогда, так оно не работает и сейчас. Ну разве что некоторые технологии изменились. Главная проблема тут в том, что точка на экране радара не окрашена в красный или голубой цвет. Это просто точка. В настоящей воздушной войне — я не говорю про войну с маленькими странами, такими как Саудовская Аравия, Йемен, Сирия, Ирак и так далее, я говорю о серьезных ВВС — так вот, в боях во время серьезной войны в воздухе будут участвовать сотни самолетов. С обеих сторон.

И они смешаются. В воздушном бою не существует передовой — в такой схватке не будет нашего воздушного пространства и воздушного пространства противника. И когда ты увидишь точку на экране среди сотен других точек, она может быть как твоим самолетом, так и самолетом противника.

Конечно, люди постоянно изобретают новые и более совершенные системы распознавания свой-чужой, но до сих пор для каждой создавались и системы противодействия. Ни одна не может гарантировать безопасность. А коль скоро они небезопасны, придется идентифицировать противника более надежным способом. Таких способов существует два.

Первый — если ты достаточно глуп, то включишь радар. Если включить радар в присутствии технически оснащенного противника, то всем сразу станет понятно, кто ты такой. Это как включить маяк, который будет сигналить: «я тут, я русский, я китаец, я американец, я британец».