[ezup]

Для космического корабля многоразового использования «Буран» Валентин Глушко создал самый мощный в истории жидкостный реактивный двигатель
Валентин Петрович Глушко — одессит: он родился в «жемчужине у моря» в 1908 году. Подростком зачитывался романами Жюля Верна, хотя идея путешествия на Луну в начале 1920-х даже его увлеченным сверстникам казалась бредом: к чему грезить о космосе, когда и на земле хватает белых пятен! Сверстники вдохновлялись подвигами отважных летчиков и суровых моряков, а мальчик вслед за Верном открыл для себя работы Константина Циолковского: сидя в холодном здании одесской публичной библиотеки, он делал выписки в тетрадку. В библиотеке имелась только одна работа «калужского мечтателя»; чтобы прочесть другие, Валентин отправил кумиру письмо с просьбой прислать другие его книги. Циолковский ответил, и завязалась переписка, длившаяся семь лет. В 16 лет Глушко написал собственную «научную» работу — труд под серьезным названием «Проблема эксплуатации планет», которую тем не менее издательства не взяли: уж слишком наивными казались фантазии автора об освоении Марса и Венеры. Любопытно, что в книге в качестве главного обоснования необходимости развивать космонавтику фигурировало истощение ресурсов Земли — идея, на которой впоследствии будут построены сюжеты десятков научно-фантастических произведений (например, голливудского фильма «Интерстеллар»): «Следствием прогресса человеческой культуры является истощение жизненных соков Земли, чем человечество в конечном итоге ставит себя под угрозу краха как своей цивилизации, так и своего существования. Выход из назревающего кризиса — пополнение иссякающих запасов энергии и материи извне, из глубин мирового пространства, с иных тел. Вполне естественным является теперь поставить соседние нам планеты в такое же положение, в каком находились ранее неведомые нам континенты. Колонизировать новые планеты, организовать на них эксплуатационные части для снабжения скудеющей Земли является вполне естественным и понятным шагом все расширяющейся промышленности и мощи человеческого интеллекта».

Валентин Глушко. Фото: Валентин Черединцев / ТАСС

И все-таки публиковаться, причем регулярно, Глушко начал: в газетах и журналах появлялись его научно-популярные статьи о создании станций на Луне и на околоземной орбите. Потом удалось сделать свою мечту чуть ближе — поступить в Ленинградский государственный университет на физико-математический факультет. Глушко оставался верен мечте в течение всей учебы: его дипломной работой стал проект межпланетного корабля «Гелиоракетоплан» с электрическими ракетными двигателями.

Пока он учился, в стране многое поменялось: разгромленные вузы вновь получили финансирование, правительство перестало воспринимать ракетостроение как маргинальную и интересную лишь энтузиастам область. По окончании университета Глушко приняли в штат Газодинамической лаборатории (ГДЛ) — первой советской научно-исследовательской и опытно-конструкторской лаборатории. Здесь он стал трудиться над созданием первого отечественного жидкостного ракетного двигателя (ЖРД) ОРМ-1. За время работы в лаборатории Глушко сконструировал несколько ракет различных серий, а также испытал двигатели серии ОРМ на азотнокислотном керосиновом топливе.

Талантливого инженера заметили в Наркомате обороны и в 1934 году перевели в Москву, назначив начальником сектора Ракетного НИИ. Здесь он закончил работу над своей второй книгой «Ракеты: их устройство и применение», которая в отличие от первого его детища увидела свет и получила высокую оценку коллег. Однако работа, которой Глушко занимался в Ракетном НИИ, была в первую очередь именно практической: так, в 1936 году под его руководством были проведены официальные стендовые испытания ЖРД ОРМ-65 тягой до 175 кг на жидком топливе для ракетоплана РП-318 и крылатой ракеты 212 конструкции Сергея Королева.

Ученый-заключенный

Как и большинству видных ученых его эпохи, Глушко довелось поработать в «шарашке»: в марте 1938 года его арестовали. Следователям Лубянки понадобилось всего два дня, чтобы выбить признание: «Я являюсь участником антисоветской организации в оборонной промышленности, по заданию которой проводил вредительскую подрывную работу. Кроме того, я занимался шпионской работой в пользу Германии». Правда, попав в Бутырскую тюрьму, Глушко сразу же выразил несогласие с необоснованными обвинениями и начал писать письма гособвинителю Вышинскому, а затем Ежову и самому Сталину, прося пересмотреть его дело.

Отвечать никто и не собирался: Глушко стал винтиком в системе рабского научного труда. Особым совещанием при НКВД его осудили на восемь лет, и до 1940 года он трудился в составе конструкторской группы 4-го Спецотдела НКВД при Тушинском авиамоторостроительном заводе. Здесь ученый руководил группой, разрабатывавшей проект вспомогательной установки с жидкостным реактивным двигателем для двухмоторного истребителя С-100. Использование ракетных двигателей в конструкции самолета позволяло значительно увеличить скорость его подъема. Той же ракетной установкой планировалось оснастить и бомбардировщик дальнего действия «Сталь-7», что позволило бы увеличить его скорость при подъеме на треть.

Валентин Глушко. Фото из архива НКВД

Работа группы Глушко, выполненная в условиях, сопоставимых с условиями труда крепостных на петровских заводах, была удостоена высокой оценки Технического комитета ВВС, и ученому даже предложили выбор: для дальнейшего ведения разработок остаться в Москве, переехать в Ленинград или в Казань на строящийся авиационный моторостроительный завод. «Заключенный Глушко» выбрал Казань, поскольку здесь было больше свободы для исследований. Ему даже предоставили право выбирать себе сотрудников. Разумеется, из числа таких же «сидельцев»: составив список из бывших коллег, которым он собирался дать работу, Глушко с ужасом обнаружил, что большинство из них уже расстреляны. Однако даже с коллективом, набранным из тех, кто уцелел, Глушко в годы войны удалось выполнить разработку вспомогательных ракетных двигателей для боевых самолетов. Кстати говоря, именно по ходатайству Глушко в Казань в 1942 году перевели Королева.

Тюремная одиссея Глушко стала временем, когда в советском ракетостроении занял заслуженное место жидкостный реактивный двигатель. В годы войны ракетной установкой с ЖРД оснастили самолеты Пе-2, Як-3, Су-7 и Ла-7, получив тем самым прирост их скорости до 200 км/ч. За вклад в развитие военной промышленности СССР Глушко был «награжден»: 27 августа 1944 года его досрочно освободили по решению Президиума Верховного совета. Правда, реабилитировали ученого лишь в 1956 году, после смерти Сталина и ХХ съезда. Глушко не оставил товарищей по несчастью: вскоре после того, как его выпустили на свободу, он передал Сталину список с фамилиями 30 специалистов, на досрочном освобождении которых настаивал. Когда в 1945 году Глушко возглавил кафедру реактивных двигателей Казанского авиационного института, большинство из освобожденных по его ходатайству инженеров осталось работать с ним.

В составе «великолепной шестерки»

После войны Глушко в числе специальной комиссии отправился в Германию для изучения немецких ракет «Фау-2». Успехи немцев в области ракетной техники, как известно, подстегнули развитие космических программ в СССР и США. По возвращении конструкторов из Германии Глушко вошел в состав «великолепной шестерки» отцов-основателей советской ракетно-космической программы. Его перевели на авиазавод № 456 в Химках (позже, в 1970-е на базе этого предприятия было создано знаменитое НПО «Энергия»), переоборудованный для производства жидкостных ракетных двигателей. И уже в сентябре 1948 года состоялся запуск первой ракеты Р-1, оснащенной ЖРД. В 1953 году Валентин Петрович был избран членом-корреспондентом АН СССР, а в 1957 году ВАК присудила ему степень доктора технических наук без защиты диссертации.

Как член неформального совета главных конструкторов Глушко принимал участие в подготовке всех крупных советских запусков: его команда разрабатывала и совершенствовала двигатели для пилотируемых космических кораблей «Восток» и «Союз», грузовых кораблей «Прогресс». В 1960–1970 годы он был инициатором самых смелых проектов по изучению и освоению других планет. Многие из них он вынашивал со студенческих времен. Так, еще в статьях, опубликованных в 1920-е годы, Валентин Петрович рассуждал об обсерватории, размещенной на естественном спутнике нашей планеты: «Обсерватория, построенная на Луне, при 354-часовой ночи, сменяющей столько же длящийся день, дала бы массу неоценимых наблюдений... Какие огромные открытия могли бы дать продолжительные наблюдения и исследования, спектральный анализ, фотометрия, фотография и прочие орудия исследования тайн мироздания современного астронома при ведении последовательных изучений нашей спутницы». В 1960-е Глушко выступил (вместе с Королевым) одним из инициаторов строительства станции на Луне: в КБ академика Бармина даже начали проектировать макеты лунного поселения. Увы, большинство из предложенных Валентином Петровичем смелых задумок (среди них пилотируемые полеты к Марсу, Венере и поясу астероидов) не было осуществлено. И все же в советской космонавтике нашли применение некоторые из идей, изложенных в его раннем опусе «Проблемы эксплуатации планет»: например, в нем говорилось о «наблюдательных станциях», постоянно находящихся на орбите, — именно эту роль сыграли орбитальные комплексы «Салют» и «Мир», в разработке которых принимал участие Глушко. Всего под руководством выдающегося конструктора было создано более полусотни ЖРД, применявшихся в 17 моделях боевых и космических ракет.

Челночная космонавтика

В 1972 году в США была развернута программа по разработке космических «челноков», которые могли бы совершать многократные полеты в космос. Авторы программы руководствовались возможностями осуществлять запуски с невиданной до этого частотой. В СССР проблема отечественной многоразовой космической системы обсуждалась в том же году: на совещании конструкторов во главе с Глушко были обозначены основные вопросы строительства такой системы. Главная проблема, как ни парадоксально, заключалась в том, что наша космонавтика могла превосходно обойтись без «челноков» — запуски одноразовых ракет были более эффективны и менее затратны. Однако аналитические исследования, проведенные Институтом прикладной математики АН СССР и НПО «Энергия», показали, что после ввода в действие программы Space Shuttle США получат преимущество в плане нанесения упреждающего ядерного удара по территории нашей страны. Это решило дело: в 1976 году была утверждена строго засекреченная программа «Энергия-Буран». Подсчитано, что в ее разработке — прямо и косвенно — принимали участие около миллиона человек. Отметим, что стоимость создания системы многоразового запуска оказалась намного ниже, чем американская разработка: 16 млрд рублей против $160 млрд. Для новой ракеты-носителя команда Глушко построила самый мощный из когда-либо созданных ЖРД (это почетное «звание» двигатель удерживает и в наши дни) — РД-170. Его мощность составляла около 20 млн лошадиных сил: этого достаточно, чтобы обеспечить энергией город с населением до миллиона жителей. Как следствие, «Буран» не только не уступал «шаттлам», но по ряду технических параметров превосходил их.

15 ноября 1988 года при штормовой погоде состоялся первый запуск: отделившись от ракеты-носителя, корабль «Буран» вышел на круговую орбиту и, совершив два полных витка вокруг планеты, приземлился в автоматическом режиме на взлетно-посадочной полосе Байконура. Несмотря на полный успех проекта, первый запуск «Бурана», увы, стал и последним: программа пала жертвой разрушения СССР, в 1992 году ее заморозили из-за недостатка финансирования. Легендарный разработчик до бесславного краха выдающейся программы не дожил: он скончался в 1989 году в возрасте 80 лет. Пять лет спустя Международный астрономический союз решил увековечить память Валентина Глушко, назвав его именем кратер на Луне — там, где должна была быть советская база.

Автор Илья Носырев

Первоисточник http://rusplt.ru/sdelano-russkimi/ot...tla-17935.html